Российский шахматный портал

Семеныч писал(а):

Вы снова здесь, изменчивые тени, Меня тревожившие с давних пор, Найдется ль наконец вам воплощенье, Или остыл мой молодой задор? Но вы, как дым, надвинулись, виденья, Туманом мне застлавши кругозор. Ловлю дыханье ваше грудью всею И возле вас душою молодею.

... Вы воскресили прошлого картины,
Былые дни, былые вечера.
Вдали всплывает сказкою старинной
Любви и дружбы первая пора.
Пронизанный до самой сердцевины
Тоской тех лет и жаждою добра,
Я всех, кто жил в тот полдень лучезарный
Опять припоминаю благодарно.
Им, не услышать следующих песен,
Кому я предыдущие читал.
Распался круг, который был так тесен,
Шум первых одобрений отзвучал.
Непосвященных голос легковесен,
И, признаюсь, мне страшно их похвал,
А прежние ценители и судьи
Рассеялись, кто где, среди безлюдья.
И я прикован силой небывалой
К тем образам, нахлынувшим извне.
Эоловою арфой прорыдало
Начало строф, родившихся вчерне.
Я в трепете, томленье миновало,
Я слезы лью, и тает лед во мне.
Насущное отходит вдаль, а давность,
Приблизившись, приобретает явность.

Иоганн Вольфганг ГЁТЕ

ВЕСНА С УГОЩЕНИЕМ

Алексей Крученых

- Алла! Алла! Велик Алла! -
С минарета запел муэдзин,
- Хвала подателю тепла, Алла-а! -
Зима уходит опостылая!
Все церкви выпиты лужами,
Выдувает Москву ветерок!
Вот, вот воробей п-о-н-а-т-у-ж-и-т-с-я -
И станет совсем хорошая погода!..
В сарафане Храсном Хатарина
Хитро - цветисто
Голосом нежней, чем голубиный пух подмышкою,
Приглашала дорогих гостей
И дородных приезжан:
- Любахари, любуйцы - помаюйте!
Бросьте декабрюнить!
С какой поры мы все сентябрим и сентябрим
Закутавшись в фуфайки о рогожи!..
Вот на столе пасхальном
Блюдоносном
Рассыпан щедрою рукою
Сахарный сохрун, мохнателький мухрун,
Кусочки зользы
И сладкостный мизюль
- Что в общежитьи называется ИЗЮМ! -
Вот сфабрикованные мной фру-фру,
А кто захочет - есть хрю-хрю
Брыкающийся окорок!..
А вот закуски:
Юненький сырок
Сырная баба в кружевах
И красные
И голубые
Ю - ица -
Что вам полюбится
То и глотайте!..
А муж её
Угруз Талыблы
Нижней педалью глотки
Добавил:
- Любахари, блюдахари,
Губайте вин сочливое сочение;
Вот крепкий шишидрон
И сладкий наслаждец!
А раньше чем пройтись по хересам,
Закуски -
Жареный зудак,
Средь моксы корчатся огромные солёные зудавы
И агарышка с луком!
Для правоверных немцев
Всегда есть -
ДЕР ГИБЕН ГАГАЙ КЛОПС ШМАК
АйС ВАйС ПЮС, КАПЕРДУФЕН -
БИТЕ!.........
А вот глазами рококоча,
Глядит на вас с укором
РОКОКОВЫй РОКОКУй!
Как вам понравится размашистое разменю
И наше блюдословье?!..
Погуще нажимайте
На мещерявый мещуй!
Зубайте все!
Без передышки!
Глотайте улицей
и переулками
До со-н-но-го отвала
Ы-АК!

Ее душа, как свет необычайный,
как белый блеск за дивными дверьми,
меня влечет. Войди, художник тайный,
и кисть возьми.

Изобрази цветную вереницу
волшебных птиц, огнисто распиши
всю белую, безмолвную светлицу
ее души.

Возьми на кисть росинки с розы чайной
и красный сок раскрывшейся зари.
Войди, любовь, войди, художник тайный,
мечтай, твори.

Колыбельная котёнку
Оксана Иванова

Ты не спишь, а где-то рядом
Сон невидимый таится.
Он тебя коснётся взглядом,
Спросит: «Что тебе не спится?»

Что тревожит, что печалит,
Что тебя не отпускает?
Всё, что так тебя смущает, -
Всё в тумане сна растает…

Пусть тебе приснится радужная птица,
Пусть тебе приснится бархатная львица, -
Что так любит сниться
Тем, кому не спится.

Пусть тебе приснится озеро рассвета,
Пусть тебе приснится ласковое лето,
Тёплый лучик Света,
Что гуляет где-то…

В уголок забившись, тихо, как мышонок,
Крепко спит наш серый маленький котёнок…
Сладко, как ребёнок,
Жмурится спросонок.

И совсем не хочется ему проснуться…
Нет, таким клубочком мне не завернуться…
Звёзды встрепенутся,
Молча улыбнутся…

Вырастут большими дети, -
Не успеешь оглянуться…
Обрести и не заметить…
Умереть, чтобы проснуться.

Кто так быстро крутит стрелки,
Книгу времени листая?..
Луч зари вечерней меркнет, -
Он в тумане сна растает…

Пусть тебе приснится озеро рассвета,
Пусть тебе приснится ласковое лето,
Тонкий лучик Света,
Что гуляет где-то.

Закружится в небе стая белых чаек,
Сонная волна ласкает и качает,
Словно кто-то близкий
Тихо отвечает…

Пусть тебе играет розовая скрипка…
Как отдать полмира только за улыбку? -
То, что ты не помнишь -
Не твоя ошибка.

Вновь раскроет крылья радужная птица,
Рядом тихо сядет бархатная львица, -
Та, что любит сниться
Тем, кому не спится.

Розой рта шевельни, наклони мне ее
в целлофане крылатом улыбки,
в целованьи огней, далеко как Нью-Йорк,
дома превращаются в белые скрипки,

где гортань переулка суха и узка
и мне кажется стиснутой МХАТом,
где оборвано небо, а людская река
так тоскливо бежит по фасадам, --

улыбнись мне, цветочница, розой в губах --
полурозовым миром бесплотным,
как младенца в сияньи слепом искупав,
научи меня быть беззаботным,

улыбнись мне, несчастье губами раздвинь,
как на чаплинской ленте, лакированной дверцей,
дорогой, уезжающий лимузин
персонажу такому же в сердце
шип вонзил.

***

Слышишь ли, рыжеволосая ню,
твои губы Венецией вечером пахнут,
жизнь монеткою медной в волну оброню
за родной виноград твоей груди и паха.

Я люблю тебя, дымноволосая ню,
дай дыханье твое как миндаль розоватый,
дай жасмины ладоней, я шею склоню,
я дугой изогнусь, как пророк бесноватый.
Я люблю тебя, солнцеволосая ню, -
оба неба под веками синего цвета,
я червленою кровью в сосудах звеню,
удаляясь в твое флорентийское лето.

Я люблю тебя, ню, в белизне лебедей
прогибай свое голое долгое тело,
не любовь в позвоночник вошла, а слепень,
вот и слепну.
Ночь становится белой.
День становится черным.
Жизнь комкаю, как простыню.
Голос гладок и сух, как пальцы от мела.
Отмели мои губы, моя кровь потемнела
без тебя, душноволосая ню.

Я, как сдавленный мех, слух тоскою черню -
я люблю тебя, пьяноволосая ню.

Мерещится мне женщина одна,
она светла снаружи и внутри.

Я думаю о ней как о стране,
куда меня солдаты не пускают,
куда не выдается виза,
куда не перекинуть трап.

Мне снятся в Индии ее груди
беспамятные опийные маки
в сплетении индиговых корней.

О, как она в себя впадает,
ее изгибы изгибают взор,
и впадины ее уносят голос,
и тени отнимают тень.

На отмелях ее, на теплых пляжах
с собой играет, затмеваясь, свет,
от запаха ее слабеют руки, -

Два легких полумесяца взлетают,
как будто предлагая улететь,
две шелковистых, затененных арки,
смущаясь, приглашают в свою сень,

два бедных крылышка настороженной птицы
над нежным выступом у вавилонских век
глазные яблоки под дугами лелеют,
две стайки птиц летят не улетая

над парою белеющих небес
миндального прозрачного оттенка,
в их центрах теплые моря,
два черных солнца из глубин их смотрят

сквозь влажно зеленеющий простор,
и оба моря изгибают спины,
полупрозрачным ходят колесом
и говорят на языке дельфиньем,
а вы читаете его словарь.

Ее лицо - открытая печаль,
влечение, сиянье, удивленье
распахнутое улице, ребенку
и чудаку - как приглашенье жить
или заплакать безутешно вместе.

Ее лицо, как девочка в матроске -
была такая легонькая блузка -
гюйс треугольником на худеньких лопатках
и белые полосочки летят.

Ее лицо, как факел незажженный,
к которому так страшно поднести
сухие губы, только карий глаз
еще чуть-чуть на волосок приблизить.

Ее лицо, как озерцо в тумане,
в котором тихо лебеди плывут,
и розовые странные созданья -
фламинго - изгибают шеи
в египетском иль греческом дворце,
в цветущей недоступной Галиллее.

Ее лицо - беспомощный ягненок,
так остренькие звонкие копытца
свои перебирает, спотыкаясь,
по улицам стучит, где тьма народу,
что боязно и страшно за него -
а вдруг его толпа затопчет...

Песенка

Я в эту женщину влюбился
навек и сразу. Я не стою
ее — как знать? Но эти очи
мне стали счастьем и бедою.

Я в эту женщину влюбился,
как не влюблялся я ни разу.
И не влюблюсь. Она и ныне,
наверное, зеленоглаза.

Я в эту женщину влюбился…
Любовь останется со мною
до самой смерти. Где вы ныне,
уста, пропахшие весною?

Я в эту женщину влюбился
и умер, — но, доверясь чуду
ее души, воскрес… Любимой
я и в могиле не забуду.

Ее зовут… Нет, эта тайна
умрет со мной — и с нею тоже.
Смерть не страшна. Но жаль, что в мире
никто, как я, любить не сможет!

Грейф

ТЕБЕ...

Шар голубой. Я возьму его в руки.
Это – Земля. На Земле есть цветы.
Мир полон звуков. И все эти звуки
Нежно вплету я в венок красоты.
Я подберу благозвучье мелодий,
В них окуну всё блаженство стихов -
Все эти песни по свету пусть бродят,
Чтобы наполнить мир чувством ЛЮБОВЬ.
Я отыщу в этом мире Твой образ –
Женщины той, что прекраснее нет!
Эти глаза. Эти волосы. Голос.
Эта улыбка – как солнечный свет.
Свет золотой. Он бездонно струится.
Весь этот мир светом тем озарён!
Травы шумят, и поют всюду птицы.
И я живу, потому что влюблён
В ЖЕНЩИНУ,
в это святое созданье.
В этом – само совершенство любви!
Эта любовь пробуждает сознанье.
Ну, а сознанье рождает стихи.
Эти стихи превращаются в звуки,
Мир обращая к добру, красоте…
Шар голубой. Я возьму его в руки.
И передам его нежно ТЕБЕ…

Вячеслав Кирсанов

Ты на небе облачко нежное,
ты пена прозрачная на море,
ты тень от мимозы на мраморе,
ты эхо души неизбежное...
И песня звенит безначальная.
Зову ли тебя -- откликаешься,
ищу ли -- молчишь и скрываешься,
найду ли? Не знаю, о Дальняя.

Ты сон навеваешь таинственный.
Взволнован я ночью туманною,
живу я мечтой несказанною,
дышу я любовью единственной.
И счастье мне грезится дальнее,
и снится мне встреча блаженная,
и песня звенит вдохновенная,
свиваясь в кольцо обручальное.

автор неизвестен

А. Ахматова

Нет, царевич, я не та,
Кем меня ты видеть хочешь,
И давно мои уста
Не целуют, а пророчат.

Не подумай, что в бреду
И замучена тоскою,
Громко кличу я беду:
Ремесло мое такое.

А умею научить,
Чтоб нежданное случилось,
Как навеки приручить
Ту, что мельком полюбилась.

Славы хочешь? – у меня
Попроси тогда совета,
Только это – западня,
Где ни радости, ни света.

Ну, теперь иди домой
Да забудь про нашу встречу,
А за грех твой, милый мой,
Я пред Господом отвечу.

Любовь не делится на Ты и Я,
Любовь она всегда одна!
Одна искра, один костер,
Одна постель, один шатер…
Она не требует, Она дает,
Не убегает и берет…
Не заставляет, не кричит,
Уносит, возвышает и смешит…
Она сближает, делает мудрей,
И отличает нас от птиц и от зверей...
Роднит нас сердцем, разумом, душой…
И ей неведом пустоты,
Любовь не делится на Ты и Я,
Любовь она всегда одна!
Одна искра, один костер,
Одна постель, один шатер…
Она не требует, Она дает,
Не убегает и берет…
Не заставляет, не кричит,
Уносит, возвышает и смешит…
Она сближает, делает мудрей,
И отличает нас от птиц и от зверей...
Роднит нас сердцем, разумом, душой…
И ей неведом пустоты покой…
Прекрасна, уязвима, дорога…
Так береги ЕЕ... пока Она жива!!!

Автора не знаю

Стихи о Пасхе
Вербочки
А. Блок
Мальчики да девочки
Свечечки да вербочки
Понесли домой.
Огонёчки теплятся,
Прохожие крестятся,
И пахнет весной.
Ветерок удаленький,
Дождик, дождик маленький,
Не задуй огня!
В воскресенье Вербное
Завтра встану первая
Для святого дня...

Пасхальный благовест
С. Есенин
Колокол дремавший
Разбудил поля,
Улыбнулась солнцу
Сонная земля.
Понеслись удары
К синим небесам,
Звонко раздается
Голос по лесам.
Скрылась за рекою,
Бледная луна,
Звонко побежала
Резвая волна.
Тихая долина
Отгоняет сон,
Где-то за дорогой
Замирает звон...

Пасха
Михаил Алексеевич Кузмин
На полях черно и плоско,
Вновь я Божий и ничей!
Завтра Пасха, запах воска,
Запах теплых куличей.
Прежде жизнь моя текла так
Светлой сменой точных дней,
А теперь один остаток
Как-то радостно больней.
Ведь зима, весна и лето,
Пасха, пост и Рождество,
Если сможешь вникнуть в это,
В капле малой - Божество.
Пусть и мелко, пусть и глупо,
Пусть мы волею горды,
Но в глотке грибного супа -
Радость той же череды.
Что запомнил сердцем милым,
То забвеньем не позорь.
Слаще нам постом унылым
Сладкий яд весенних зорь.
Будут трепетны и зорки
Бегать пары по росе
И на Красной, Красной горке
Обвенчаются, как все.
Пироги на именины,
Дети, солнце... мирно жить,
Чтобы в доски домовины
Тело милое сложить.
В этой жизни Божья ласка
Словно вышивка видна,
А теперь ты, Пасха, Пасха,
Нам осталася одна.
Уж ее не позабудешь,
Как умом ты не мудри.
Сердце теплое остудишь -
Разогреют звонари.
И поют, светлы, не строги:
Дили-бом, дили-бом бом!
Ты запутался в дороге,
Так вернись в родимый дом...

Стоял июнь. Мужик бежал,И не было его ретивей. За ним так тяжело дыша Бежала сборная России!!!

Стоял июнь. Мужик бежал,
И не было его ретивей.
За ним так тяжело дыша
Бежала сборная России!!!
Он вспомнил маму, дом родной
В лучах палящих Барселоны
Зачем то вспомнил выпускной
Испанской бомбардирной школы..
Хуана Карлоса, семью...
Вся жизнь в секунду пробежала
Ему сечас бы на скамью..
Но настигал его Аршавин
И Павлюченко гад такой!
Со фланга нагло улыбался
Не надо! Я хочу домой!
Упал и зарыдал испанец..
Стоял июнь,
полуфинал
Трибуны Оле! голосили
В четверг со счетом 3 на 0
Рвала Испанию Россия...

Такая светлая моя

Такая светлая моя, такая нежная,
Как будто осень по душе листву рассыпала...
Сечется время на висках, а ты все прежняя,
За что же счастье мне тобой такое выпало?

И за дождями в листопад, и за туманами,
Когда срываются ветра навстречу бешено,
Цветет улыбка на губах твоих тюльпанами,
И значит все, что будет впредь не занавешено.

А ты была моей весной, пусть запоздалою,
Цвели сирени за окном до одурения,
И все, что было до тебя водою талою
Смывалось с памяти моей без сожаления.

И мне в объятиях твоих от зноя летнего
И задыхалось, и рвалось сердцебиением,
А как мечталось нам с тобой до дня последнего
Не расставаться никогда ни на мгновение.

Я узнавал тебя в толпе по шагу легкому,
Издалека ловил твой взгляд, что ярче зелени,
Так это ж надо было мне, такому ловкому,
Княжну украсть, когда ведь сам без роду-племени!

А ты смеялась надо мной нафантазировал!
Клала мне голову на грудь, и пахли волосы